Влияние улицы
Дети сегодня умные такие пошли - прямо философы. Я не знаю, как с ними родители управляются, конечно. Да ведь и никак не могут управиться порой. Когда мы подростками были - взрослые на каждый наш чих говаривали, бывало: мол, влияние улицы. Дескать, плохие ребята там сильно влияли на хороших. Не знаю уж, как тогда, а вот сейчас улица точно влияет на подрастающее поколение. Только плохие ребята здесь вроде ни при чем.
Вот забегает как-то к нам соседская Светка. Девчонке тринадцать лет, ей бы в куклы играть еще, а она серьезная такая - все с английским словарем бегает, слова всякие заучивает. Сейчас мама к соседу за солью послала - все равно не забыла взять свой иностранный букварь.
- Кем же ты, егоза такая, быть собираешься? - спрашиваю.
Тут она и выдает такое - я аж на стуле закачался.
- Я, - говорит, - дядечка Сережечка, на панель пойду.
Вот тебе и раз. С чего это вдруг такая глупость у такого умного ребенка?
- И вовсе не глупость, - протестует. Мол, на улице Сахалинской, по которой она каждый день в школу ходит, висит плакат такой - растяжка между фонарными столбами. А на нем девица изображена в неглиже и броская надпись: «На наших панелях можно заработать!»
Вспомнил я эту рекламу. Там какая-то фирма свои панели рекламирует. Чтобы дома, значит, строить.
А Светка мне возражает. Я ж говорю - умные дети нынче, с ними хоть в шахматы и не садись.
- Знаем, - говорит, - какое там домостроение. Это просто для отвода глаз. Ты вот, дядя Сережечка, сколько раз эту рекламу видел? Не меньше двух десятков, наверно. И про панели, стало быть, все хорошо запомнил. А ну скажи мне - как эта фирма прозывается, и как ее найти в случае чего?
Вот тут я язык и прикусил. В самом деле, про заработок на панелях, помню, ярко было написано. Крупными буквами через весь холст. Девицу тоже впечатлительно художник изобразил. А вот про изготовителя - скромненько и незаметно - в уголке. Так на кого ж та реклама все-таки рассчитана? Не на меня, это ясно. На таких вот Светок-малолеток, что ли?
А тут еще ее братишка притащился - заговорились мы, светкина мама соли устала дожидаться, подмогу прислала. Так тот пацан тоже умный, куда там.
- Дядя Сережа, - спрашивает, ты вот всегда говоришь, что курить вредно. А почему тогда на каждом приличном углу Южно-Сахалинска плакаты громадные поставили. На них пачки сигарет изображены, а рядышком всякие приятные слоганы типа «балдей энергичней» или «бери от жизни все». Ты мне уже пять лет твердишь, с тех пор, как сам курить бросил: мол, сигареты - это такая гадость, что их даже рекламировать запрещено.
- Правильно, - подтверждаю. - Гадость. Так это и не реклама вовсе. Пачки сами по себе, тексты к ним не относятся.
- Тебе не реклама, - отвечает мне Светкин братишка.- А меня зависть берет, когда такие пачки старшие пацаны во дворе раскрывают небрежно. Я тоже хочу брать от жизни все.
- Дурень, - говорю, - я двадцать лет от этой заразы не мог избавиться, и заявляю тебе авторитетно, что ничего хорошего в сигаретах нет.
А этот мелкий, понимаете, в карман за ответом не лезет.
- Ты, - говорит, - дядя Сережа, - взрослый, конечно. Только ведь и те, кто плакаты вешали - тоже взрослые. И те, кто его изготовили, и те, кто сочиняли, и те, кто повесить разрешили, хоть это и реклама голимая, кто бы там что ни говорил. Во, сколько взрослых. И все, небось, тоже авторитетно что-нибудь заявляют. Вот я их и буду слушать, хоть ты, меня, конечно, еще в нежном грудном возрасте на руках качал на правах соседа.
И ведь возразить, главное, нечего. На кого направлена такая реклама - ясно. Я, скажем, если отвязался от этой заразы, так меня никакими посулами райского наслаждения не уговорить. И на панелях зарабатывать я не пойду, даже в том невероятном случае, если пол свой под старость лет вдруг решу поменять на противоположный. Позвонил, спросил у приятеля. Тот главным инженером одной строительной фирмы трудится. Так он клятвенно меня заверил, что строительные фирмы поставщиков материалов ищут вовсе не на улицах. А значит, на потребителей продукта стройиндустрии этот плакат точно не был рассчитан.
Зато ежели такие вот детишки, как моя Светка-соседка с братиком, изо дня в день, лишь только читать научились, видят эти призывы, написанные крупными яркими буквами - что они станут делать когда вырастут? Не уверены в ответе? И я не знаю. Вот ведь что интересно. Сегодня десятиметровая пачка сигарет на видном месте города - рекламой не считается и по закону никто не может ее снять. А если завтра под те же тексты вместо сигарет шприц с героином какой-нибудь подлец разместит? Тоже можно? А что, закон один для всех.
С моими соседями я, конечно, разобрался. Каюсь, наябедничал их родителям. А потом вместе мы им такую выволочку устроили, что надолго забыли оба - одна о панели, другой о вечном блаженстве с пачкой «бонда». Только покоя мне с тех пор нет. Я этих паразитов ведь на руках еще обоих нянчил - на правах соседа.
А ну как все же вспомнят опять мои прекрасные ребятишки то, что взрослые солидные дяди своими рекламами в их детские головенки забивали изо дня в день
А мы, что интересно, не вмешивались.
Вот забегает как-то к нам соседская Светка. Девчонке тринадцать лет, ей бы в куклы играть еще, а она серьезная такая - все с английским словарем бегает, слова всякие заучивает. Сейчас мама к соседу за солью послала - все равно не забыла взять свой иностранный букварь.
- Кем же ты, егоза такая, быть собираешься? - спрашиваю.
Тут она и выдает такое - я аж на стуле закачался.
- Я, - говорит, - дядечка Сережечка, на панель пойду.
Вот тебе и раз. С чего это вдруг такая глупость у такого умного ребенка?
- И вовсе не глупость, - протестует. Мол, на улице Сахалинской, по которой она каждый день в школу ходит, висит плакат такой - растяжка между фонарными столбами. А на нем девица изображена в неглиже и броская надпись: «На наших панелях можно заработать!»
Вспомнил я эту рекламу. Там какая-то фирма свои панели рекламирует. Чтобы дома, значит, строить.
А Светка мне возражает. Я ж говорю - умные дети нынче, с ними хоть в шахматы и не садись.
- Знаем, - говорит, - какое там домостроение. Это просто для отвода глаз. Ты вот, дядя Сережечка, сколько раз эту рекламу видел? Не меньше двух десятков, наверно. И про панели, стало быть, все хорошо запомнил. А ну скажи мне - как эта фирма прозывается, и как ее найти в случае чего?
Вот тут я язык и прикусил. В самом деле, про заработок на панелях, помню, ярко было написано. Крупными буквами через весь холст. Девицу тоже впечатлительно художник изобразил. А вот про изготовителя - скромненько и незаметно - в уголке. Так на кого ж та реклама все-таки рассчитана? Не на меня, это ясно. На таких вот Светок-малолеток, что ли?
А тут еще ее братишка притащился - заговорились мы, светкина мама соли устала дожидаться, подмогу прислала. Так тот пацан тоже умный, куда там.
- Дядя Сережа, - спрашивает, ты вот всегда говоришь, что курить вредно. А почему тогда на каждом приличном углу Южно-Сахалинска плакаты громадные поставили. На них пачки сигарет изображены, а рядышком всякие приятные слоганы типа «балдей энергичней» или «бери от жизни все». Ты мне уже пять лет твердишь, с тех пор, как сам курить бросил: мол, сигареты - это такая гадость, что их даже рекламировать запрещено.
- Правильно, - подтверждаю. - Гадость. Так это и не реклама вовсе. Пачки сами по себе, тексты к ним не относятся.
- Тебе не реклама, - отвечает мне Светкин братишка.- А меня зависть берет, когда такие пачки старшие пацаны во дворе раскрывают небрежно. Я тоже хочу брать от жизни все.
- Дурень, - говорю, - я двадцать лет от этой заразы не мог избавиться, и заявляю тебе авторитетно, что ничего хорошего в сигаретах нет.
А этот мелкий, понимаете, в карман за ответом не лезет.
- Ты, - говорит, - дядя Сережа, - взрослый, конечно. Только ведь и те, кто плакаты вешали - тоже взрослые. И те, кто его изготовили, и те, кто сочиняли, и те, кто повесить разрешили, хоть это и реклама голимая, кто бы там что ни говорил. Во, сколько взрослых. И все, небось, тоже авторитетно что-нибудь заявляют. Вот я их и буду слушать, хоть ты, меня, конечно, еще в нежном грудном возрасте на руках качал на правах соседа.
И ведь возразить, главное, нечего. На кого направлена такая реклама - ясно. Я, скажем, если отвязался от этой заразы, так меня никакими посулами райского наслаждения не уговорить. И на панелях зарабатывать я не пойду, даже в том невероятном случае, если пол свой под старость лет вдруг решу поменять на противоположный. Позвонил, спросил у приятеля. Тот главным инженером одной строительной фирмы трудится. Так он клятвенно меня заверил, что строительные фирмы поставщиков материалов ищут вовсе не на улицах. А значит, на потребителей продукта стройиндустрии этот плакат точно не был рассчитан.
Зато ежели такие вот детишки, как моя Светка-соседка с братиком, изо дня в день, лишь только читать научились, видят эти призывы, написанные крупными яркими буквами - что они станут делать когда вырастут? Не уверены в ответе? И я не знаю. Вот ведь что интересно. Сегодня десятиметровая пачка сигарет на видном месте города - рекламой не считается и по закону никто не может ее снять. А если завтра под те же тексты вместо сигарет шприц с героином какой-нибудь подлец разместит? Тоже можно? А что, закон один для всех.
С моими соседями я, конечно, разобрался. Каюсь, наябедничал их родителям. А потом вместе мы им такую выволочку устроили, что надолго забыли оба - одна о панели, другой о вечном блаженстве с пачкой «бонда». Только покоя мне с тех пор нет. Я этих паразитов ведь на руках еще обоих нянчил - на правах соседа.
А ну как все же вспомнят опять мои прекрасные ребятишки то, что взрослые солидные дяди своими рекламами в их детские головенки забивали изо дня в день
А мы, что интересно, не вмешивались.
ххх
